Самым грамотным ответом на фашиста было бы "Hóng Wèibīng", но, ввиду своей громоздкости, термин уступает краткому "фашисту" в удобстве применения. Троцкист тоже не годится, у троцкиста оппонент тоже был не фашист, а большевик-сталинец. Сталинист не годится потому же, что и марксист. В двадцатом веке левые ещё не игрались с сегрегацией общества по принципу "виноватые белые". Конечно, расы и классы тесно соприкасались, порой перепрлетались, но раса класса никогда не перевешивала. Академический марксист, при всей своей забубенности, не втемяшивал белым строителям коммунизма комплекса неполноценности. Для него, идеалиста со знаком минус, всеобщее братство пока ещё оставалось желательным основанием общественного быта.
BLM это не марксизм. Он отказывает белым в братстве, причём, любым белым, он инструмент порабощения и привилегий, классический расизм, яростно отказывающийся так называться (догма blm - расизм всегда обращён только против чёрных).
Именно поэтому в полемическом инструментарии западного либертарианца зияет место точного и хлёсткого определения оппонента.
В России таким стал ватник.
