Две книги Ю.П. Соловьёва

Попиарю маво друга милова, шиша Брянскова :) А то допекла, поди, френдов со своими Иваном Грозным и Эйзенштейном (терпите, пока не напишу повесть - эта музыка будет вечной).




Юрий Павлович нынче с успехом подвизается на ниве краеведения, работает в архивах. Результат - две солидных книги его авторства (о Брянске писано с соавторами, но составитель - он. Срам молвить, но издатель зажал условленный гонорар за столь представительный труд: таковы в Эрэфии издатели!).

Отрывок о Щегловитове-младшем (из соловьёвского очерка о его отце, И.Г. Щегловитове) предлагаю вниманию читателей, интересующихся новейшей политической историей.

...Вероятно, после большевицкого государственного переворота 1917 г. К.И. Щегловитов начинает заниматься политикой. Он такой же убежденный и деятельный монархист, как и его отец. В 1918 г. К.И. Щегловитов жил в Киеве и принадлежал к южной группе так называемого «Союза Верных» - правой монархической организации, пользовавшейся определенным влиянием среди украинских зажиточных крестьян-хлеборобов. Как раз в Киеве монархисты севера и юга объединились в «Монархический блок». «Союз Верных» был в числе тех, кто способствовал весной 1918 г. приходу к власти гетмана Украинской державы П.П. Скоропадского. Именно «Монархический блок» организовал в киевском древнем Софийском соборе в воскресенье 29 сентября нового стиля 1918 г. панихиду, которую отслужил митрополит Киевский и Галицкий «по злодейски убиенным: б<ывшем> Председателе Совета Монархических Съездов Иване Григорьевиче Щегловитове и членам Совета Монархических Съездов Преосвященном Макарии, епископе Орловском, Николае Алексеевиче Маклакове, Александре Александровиче Макарове, Владимире Ниловиче Ознобишине, Алексее Николаевиче Хвостове, протоиерее Иоанне Восторгове и другим верным сынам России, погибшим за Веру, Царя и Отечество».

После падения гетманского правления в конце 1918 г. К.И. Щегловитов переехал в Одессу, а после взятия Одессы красными – в Берлин. Группа «Союза Верных», в которую входил К.И. Щегловитов, издавала в Германии газету «Призыв» и журнал «Луч света», установила контакт с представителями германских военных и право-патриотических кругов. В марте 1920 г. К.И. Щегловитов с единомышленниками поддержал так называемый «капповский путч», направленный против социал-демократического правительства Германии. После поражения путча русская группа монархистов перебралась в Мюнхен. В течение 1920 г. К.И. Щегловитов с политическими целями побывал в Венгрии и Крыму.

Вполне возможно, что постоянный поиск денег для политической работы создавал превратное впечатление о Константине Ивановиче. Разведка немецкого социал-демократического правительства в докладе, посвященном русским эмигрантским организациям, в мае 1920 г. так отзывалась о младшем Щегловитове: «Правый радикал, по существу же делец, употребляющий убеждения как вывеску». Но та же разведка ставит Щегловитова во главе политической группы, которая старается провоцировать германских правых «к вооруженным восстаниям».

Эмигрантская жизнь Константина Щегловитова нашла отражение в документах слежки за ним тайной большевицкой полиции – ГПУ. Учитывая, что пока это единственный источник – степень доверия ему вольно каждому определять самостоятельно.

Итак, в мае-июне 1922 г. Константин Щегловитов и его группа «Национальное возрождение» (сама себя эта группа называла в 1922-1923 гг. издательством) обратили на себя пристальное внимание ГПУ. Дело в том, что весной 1922 г. болгарское социалистическое правительство, находившееся под сильным влиянием московских большевиков, предприняло ряд враждебных действий по отношению к чинам и частям Русской Армии генерал-лейтенанта барона П.Н. Врангеля, расквартированным в Болгарии. В ходе этой кампании была закрыта щегловитовская газета «Русское дело», часть членов ее редакции, а также ряд представителей главного совета «Национального возрождения» были высланы из Болгарии. Однако К.И. Щегловитову удалось довольно быстро возобновить издание газеты в Белграде...

При этом входившая в Высший монархический совет щегловитовская группа находилась в оппозиции к председателю этого совета, старому думскому консерватору Н.Е. Маркову 2-му. Аналитик ГПУ назвал позицию К.И. Щегловитова «непримиримой». Главным пунктом разногласий между Н.Е. Марковым и К.И. Щегловитовым этот аналитик назвал «вопрос о способах восстановления в России монархии». Если Н.Е. Марков и Высший монархический совет считали в этом вопросе достаточными нормы, закрепленные в Основных законах Российской Империи, то К.И. Щегловитов и группа «Национального возрождения» полагали, «что для этого необходимо еще свободное волеизъявление народных масс».

При этом К.И. Щегловитов и его сторонники имели, по мнению ГПУ, шансы на успех во время планировавшегося 2-го Монархического съезда, поскольку в монархических кругах росло недовольство Н.Е. Марковым, а вдобавок Щегловитов собирался возобновить свои связи и свою деятельность и в Германии, «стремясь к заключению договоров по образцу проведенных в Австрии». Шансы сменить Н.Е. Маркова на посту председателя Высшего монархического совета были у князя Д.П. Голицына, сотрудника Щегловитова-отца по Государственному Совету и, вероятно, знакомого Щегловитова-сына. Дело в том, что кн. Голицын возглавлял венгерское отделение Монархического совета, а К.И. Щегловитов имел в этой стане определенные связи. Возможно, именно летом 1922 г. ГПУ взялось испортить репутацию и подорвать бизнес Константина Щегловитова.

К 1923 г. щегловитовская газета «Русское Дело» продолжала выходить в Белграде. Финансировалась она софийским акционерным обществом «Национальная основа», возглавлявшимся также К.И. Щегловитовым. В объявлении о подписке на «Русское Дело» на 1923 год можно увидеть, что с газетой сотрудничали такие крупные русские литераторы, как А.И. Куприн, А.Т. Аверченко, Вас.Ив. Немирович-Данченко, профессор Е. Аничков. Есть в списке авторов и некто К. Валуйцев. Скорее всего, это сам Константин Щегловитов, взявший псевдоним по родовому стародубскому – или, если угодно, почепскому - имению Валуйцу.

У группы Щегловитова были представители, помимо Софии и Белграда, в Бадене, Вене, Будапеште и Берлине. В марте 1923 г. коммерческие дела Щегловитова в Софии пошли плохо. Газета «Русское Дело» была закрыта на месяц. Константину Ивановичу приходилось в ущерб политике тратить много времени на бизнес. Это – и конфликт с Высшим монархическим советом – привело, вероятно, к тому, что Щегловитов и «Русское Дело», по словам информатора ГПУ, «подвергались ожесточенной травле, и против них велась чрезвычайно сильная кампания со стороны всех правых группировок как на Балканах, так и в Германии»...

Агент ГПУ сделал тогда вывод: «Если коммерческие дела Щегловитова в Болгарии пойдут снова хорошо, можно рассчитывать на возобновление политической деятельности группы «Национальное возрождение», если же не будет успеха, то работа группы совершенно прекратится».

Возможно, московские коминтерновцы помогли в итоге Щегловитову разориться – и в сводке иностранного отдела ГПУ от 20 июня 1923 г. говорилось: «Коммерческие дела Щегловитова чрезвычайно плохи и надежды на их исправление почти никакой нет, в связи с этим пришлось закрыть газету, обязательства которой были с большим трудом ликвидированы…,типография продана штабу Врангеля. Вся политическая работа группы «Национальное Возрождение» совершенно прекратилась и она распалась, причем по отношению Щегловитова создалось совершенно и резко отрицательное отношение, вызванное целым рядом неблаговидных поступков с его стороны как в политическом, так и в материальном отношениях».

Еще полтора года Константин Иванович Щегловитов провел в борьбе с обстоятельствами, репутацией и большевизмом. Наконец, эмигрантская пресса сообщила, что младший Щегловитов покончил с собой 4 февраля 1925 г. в одной из гостиниц Софии...